После наступления новой экономической реальности наша страна столкнулась с сильным санкционным давлением. По этой причине многие западные компании решили покинуть российских рынок. Тогда отечественные управленцы выяснили, что, экономика, оказывается сильно зависит от импортных товаров.
Многие, наверное, еще помнят, как госпожа Матвиенко пришла в изумление оттого, что даже с гвоздями в России, к сожалению, есть проблемы. В сложившейся непростой ситуации чиновники решили легализовать «параллельный импорт».
Однако не всё так плохо. Места торговых партнеров из Германии, Франции, США и других западных стран готовы занять Китай, Турция или Индия. Более того, Уганда уже предлагает нам свои электромобили, а российское начальство проявляет интерес к поставкам деталей для автомобилей из Узбекистана.
Сейчас на горизонте появился еще один потенциальный торговый партнёр – Северная Корея. Представили российского посольства в Пхеньяне сообщают, что наша страна крайне заинтересована в поставках одежды и обуви из КНДР.
Видимо, если раньше россияне одевались в условных «ZARA» или «H&M», то в скором будущем можно будет ознакомиться с одеждой и обувью от северокорейских производителей. Ладно, а что насчет состояния нашей собственной легкой промышленности? В конце концов, начальники же постоянно говорят, что у нас курс на суверенитет и импортозамещение.
Рассмотрим, например, статистические данные по производству трикотажных изделий и обуви в РСФСР и РФ. Как видно из графиков, капиталистическая система оказалась настолько «эффективной», что производство обуви упало в 3,5 раза, а одежды – в 6 раз.
Неудивительно, что отечественные «эффективные менеджеры» активно ищут новых поставщиков, чтобы избежать дефицита товаров. Только как переход от одних иностранных производителей к другим иностранным производителям связан с импортозамещением, – не совсем понятно.
Как видим, чтобы не рассказывали нам различные «эксперты» о курсе на суверенитет и развитие собственного производства, в России сохраняется всё тот же самый периферийный компрадорский капитализм, и нет никаких оснований полагать, что правящий класс заинтересован в изменении этой системы.
