Кажется, советская внешняя политика в послевоенные годы складывалась по принципу «Кто старое помяет, тому глаз вон». Мы дружили с Шарлем де Голлем и вспоминали подвиги летчиков эскадрильи «Нормандия-Неман», но забывали о тысячах французских добровольцев дивизии СС «Шарлемань». Рассказывали о подвигах испанского героя Советского Союза Рубена Ибаррури, но умалчивали о зверствах франкистов из «Голубой дивизии». Высоко ценили Георгия Димитрова, но предпочитали не вспоминать, что «болгарские братушки» в очередной раз нас предали…
Прощение для Финляндии
В сентябре 1944 года Финляндия вышла из войны и, в соответствии с условиями Московского перемирия, обязалась начать боевые действия против войск вермахта, находившихся на ее территории. Таким образом Хельсинки заслужили своеобразное прощение от Москвы. Неудивительно, что тогда не было принято говорить о тех зверствах, что устраивали финны на оккупированных территориях. А уже в наше время генерал Маннергейм стал едва ли не героем, которому в 2016 году даже была установлена памятная доска в Санкт-Петербурге.
Планы Маннергейма
Наверное, правы те, кто говорит, что у русских короткая память. Уж кого-кого, а генерала Маннергейма нам ни любить, ни уважать не за что. Вот короткая выдержка из приказа финского главнокомандующего от 10 июля 1941 года: «Эта земля, на которую вы ступите, орошена кровью наших соплеменников и пропитана страданием, это святая земля. Ваша победа освободит Карелию, ваши дела создадут для Финляндии большое счастливое будущее». Из документа очевидно, что притязании Финляндии вовсе не ограничивались границами 1939 года — речь шла о возврате не только утерянных в ходе Зимней войны территорий, а о всей Карелии.
Миф о финском благородстве
Существует мнение, что финны в ходе летнего наступления 1941 года остановились на старой границе Финляндии и дальнейшего продвижения не предпринимали. Отчасти это так, вот только сторонники этой версии забывают, что финская армия остановилась не сама, а из-за тяжелейших потерь при штурме Карельского укрепрайона. И еще один момент — линия, на которой были остановлены финны, располагалась на несколько десятков километров вглубь советской территории от старой советско-финской границы. К слову, на других направлениях действия финских войск были куда успешнее — севернее к концу года оккупанты захватили Петрозаводск и Медвежьегорск, выйдя к Беломоро-Балтийскому каналу и заняв территории, никогда не бывшие финскими.
Концлагеря для русских
Еще до начала наступления Карлом Маннергеймом был подписан приказ № 132, один из пунктов которого недвусмысленно гласил: «Русское население задерживать и отправлять в концлагеря». На оккупированной территории Карелии было создано 14 лагерей, в которых к концу 1942 года содержалось свыше 24 тысяч человек «ненационального населения». В абсолютном значении цифра не такая большая, но не стоит забывать, что это было свыше четверти населения оккупированных территорий. Всего же за годы войны через «лагеря Маннергейма» прошло 50-60 тысяч пленных, среди которых было немало детей.
По разным оценкам от 10 до 15 тысяч гражданских были убиты или умерли в финских лагерях от голода и издевательств. Те, кому удалось выжить, вспоминали то время, как Ад: «Свирепствовала дизентерия… Ежедневно умирало 10-15 человек. Кормили очень плохо. Выдавали немного хлеба с какой-то примесью и граммов 50 гнилой колбасы на 3 дня. Есть постоянно хотелось…». Не лучшая судьба ждала и советских военнопленных. Из 67 тысяч попавших в плен к финнам солдат и офицеров РККА были расстреляны, замучены и заморены голодом свыше 20 тысяч человек.
