Отъезд из России и неприятие путинского режима объединяют этих четверых молодых людей, переехавших в Грузию. Они рассказывают, что живут «вполне обычной жизнью» в Тбилиси. Лишь один из них уехал из России из-за мобилизации.
— Россия мне больше не родина, — говорит 25-летняя Дарья.
Имена участников интервью изменены в целях их безопасности.
Дарья — в числе многих других представителей российской молодёжи, с началом российской aгpeccии перебравшихся в столицу Грузии Тбилиси.
Семья и друзья Дарьи остаются в России, но сама она не смогла оставаться там в силу своих убеждений. Она выступает против российской aгpeccии на Укpaине, а говорить об этом в России опасно.
По словам Дарьи, российский режим разрушает жизни, семьи и связи между людьми. Именно поэтому она не хочет больше называть Россию своей родиной.
— Всякий раз, когда я читаю о российской истории, я понимаю, что Россия — нехорошая страна. Она причинила много зла и развязала множество вoйн.
Несмотря на то, что Дарья скучает по близким, в Тбилиси ей хорошо. Работу в туристической сфере она сменила на удалённую работу онлайн-тренера по финансам. Дарья живёт в коммуне с тремя другими молодыми россиянами неподалёку от реки Куры.
В безоблачном небе светит солнце; заметив дружелюбных людей, бродячая собака бежит навстречу выпрашивать что-нибудь вкусненькое. Дарья достаёт из рюкзака термос с кипятком, маленькие кружки и чай для китайской церемонии.
— Горная природа здесь очень похожа на мой родной город в России, так что в Тбилиси мне очень уютно, — говорит она.
24-летняя Алёна берет чай и говорит, что в сущности для неё как для женщины оставаться в России проблемой не было, поскольку мoбилизaция её не затрагивает.
Однако работать в России стало весьма сложно: она работает в сфере рекламы, а многие социальные сети, которые она использует в работе, такие как Инстаграм, заблокированы. В Тбилиси она продолжает удалённую работу в нормальном режиме.
— Основная причина — в том, что здесь я могу расширять свою деятельность в социальных сетях, сотрудничая с множеством компаний. В России это больше невозможно.
Алёна приехала в Грузию почти 3 месяца назад, тогда же, когда и Максим с Андреем. Дарья же живёт в Тбилиси лишь месяц.
До приезда в Тбилиси они не были знакомы друг с другом, но схожая ситуация и предпосылки объединили их и облегчили адаптацию в новом городе.
Неприятие российского режима и поддержка Украины в Тбилиси заметны почти на каждой улице. Но приехавшие в город русские иногда подвергаются дискриминации со стороны местного населения.
28-летний Максим рад новым друзьям в Тбилиси, поскольку с российскими он был вынужден порвать отношения. Он поддерживают путинскую вoйнy, и Максим не может понять и принять это.
Максим рассказывает, что помимо государственной пропаганды в России много «неофициальной пропаганды» — например, когда лидеры общественного мнения «манипулируют людьми, говоря неправду».
По его словам, вoйнa и «противостояние НАТО» порождают в неуверенных людях чувство общности, силы и значимости — они ощущают себя частью «вoйны против всего мира».
— Вoйнa раскрывает людей с плохой стороны. У меня был один друг, очень умный и одарённый специалист по кибербезопасности, однако весьма в себе сомневающийся. Он поддерживает вoйнy, поскольку это позволяет ему ощущать себя частью чего-то большего. Это повышает его самооценку, — говорит Максим.
В понимании русских противостояние с НАТО означает борьбу со странами запада, которые представляют угрозу. Важная мысль российской пропаганды заключается в том, что запад и НАТО угрожают существованию России.
Вот в эту угрозу и верят теперь уже бывшие друзья Максима.
Максим уехал из России не из-за мoбилизaции: у него нет военной подготовки, так что он не считает, что его могли бы отправить на вoйнy.
— Я уехал, потому что в России мне было сташно, — говорит он.
В свою очередь, 26-летний Андрей уехал вскоре после начала мoбилизaции — на вoйнy забрали его сводного брата.
Андрей и сам успел получить повестку, но ему удалось уехать в Казахстан, а позже — перебраться в Грузию. По его словам, его тоже могли насильно отправить на вoйнy, если бы он не успел бежать.
— Я не хочу yбивaть yкpaинцeв. Они не виноваты в безумном тeppope Путина.
По его данным, брат пока находится в учебном лагере, где инструкторы «с промытыми пропагандой мозгами» учат его yбивaть.
В Тбилиси Андрей удалённо работает бухгалтером. Говорит, что скучает по родителям, которые не хотят уезжать из России, поскольку «боятся перемен».
— Но не может быть так, чтобы я вернулся в Россию и не оказался при этом yбийцeй или сторонником вoйны, — говорит Андрей.
Несмотря на то, что все четверо уехали из России из-за опасений за собственную безопасность или невозможности нормально работать, Алёна не считает, что их можно называть беженцами.
— По-моему, мы живём здесь вполне обычной жизнью. Мы уехали из России из-за разногласий с властями. Мы эмигранты, не беженцы.
А что русская молодёжь думает о ситуации в России, о властях и будущем?
— Думаю, если мы честно ответим на этот вопрос, мы больше не сможем вернуться в Россию, — говорит Алёна.
На вопрос об их собственном будущем никто ин молодых людей ответа дать не может. Но если вoйнa когда-нибудь закончится, они смогут вернуться домой, в Россию.
