Для человека, незнакомого с соцреализмом, ничего необычного в этой картине нет. Скорее, он и отнесет сюжет данного полотна к проявлению той самой совковой реальности с лозунгами: «Пятилетку за 3 года!» или «Строим светлое будущее»…
Но вот те, кто более или менее разбирался в художествах тех времен, быстренько выслали «Бело-голубой день» подальше из столицы, укрыв в архиве музея города Вологды.
Однако перед этой ссылкой картина художника Яна Крыжевского была очень популярной, вызывав настоящий триумф. «Бело-голубой день» получил самую первую премию на Всероссийской и Всесоюзной выставках, которые проводились в 1976 году. Вообще, такие выставки в Советском Союзе проводились ежегодно – искали молодые таланты. Конечно, разогнаться им в тематике картин не давали – художники рисовали сцены из Великой Отечественной и Гражданской войны, комсомольцев и коммунистов, людей труда и то, как строили светлое будущее. Все было лишь в одном жанре – реализм. Никаких отклонений.
И вот появилась первая премиальная картина – «Бело-голубой день», её ещё в каталогах иногда именовали «Новый день» (второе название, как мне кажется, показывает неоднозначность картины еще больше). Это был настоящий фурор. Репродукциями картины заваливали киоски Союзпечати, они появились в журналах «Огонек» и «Юность», которые были всесоюзными.
Молодой автор (Крыжевскому в 1976 году исполнилось 28 лет) был сразу принят в Союз художников СССР. А картину уже хотели отправить в Третьяковскую галерею. Но в один прекрасный момент кто-то из идеологически подкованных зрителей заявил: «А тут же самый настоящий вызов социализму и власти Советов!»
Как? Где вызов? На картине изображена простая девушка, работающая на стройке. Она явно отдыхает во время обеденного перерыва. Ничего такого нет: голубое небо, на фоне которого белые конструкции из бетона – ведь идет стройка какого-то здания. Девушка в платочке, на ней рубашка, рабочие штаны и резиновые сапоги. Бросается в глаза то, что героиня изображена вполне живой. Это отличает картину от других работ в жанре соцреализма, где часто люди изображались как роботы. Но именно за такой стиль написания полотно и получило свою награду.
Ничего такого… Однако если посмотреть более внимательно на картину, то вместо строительных блоков мы видим крестообразные сваи – больше похожие на распятия, или кресты на куполах церквей. А цвета картины – голубой и белый, тоже относятся к символике христианства. Цвет белый – это святость и духовность, и также празднования, связанные с именем Иисуса Христа, к которым относится, конечно, и Пасха. Цвет синий или голубой – это цвет мира и веры в Бога.
Около девушки лежат веточки вербы – именно те, которые христиане приносят с собой после похода в церковь на Вербное воскресенье. И сама девушка сидит в платке. Обратите внимание на то, как повязан платок – обычно рабочие завязывают его назад, а тут платок перехлестнут крест-накрест на шее и потом только концы заведены назад – так повязываются, когда заходят в храм Божий. И вообще, на стройке без каски ходить нельзя, даже во время перерыва.
То есть на картине есть явный намек на то, что девушка в Вербное воскресенье была в церкви и принесла оттуда веточки. И это в 1975-м году, когда всюду царило безбожие, социалистический атеизм… Вот потому-то картину и не отправили в Третьяковку…
Картину, правда, вытащили из архивов, и теперь это поистине неоднозначное полотно находится в Областной картинной галерее города Вологды на правах настоящего шедевра соцреализма.
